Каждый дурак знает, что до звезд не достать, а умные, не обращая внимания на дураков, пытаются.
читать дальшеСолнце греет спинку. Блаженство. Я лениво потягиваюсь на диване и наслаждаюсь первым весенним теплом. Не хочется никуда спешить и суетиться… мне лень открывать глаза, и я лишь прислушиваюсь к тишине. До моего слуха доносится звук ее шагов - лень будто сдернули, как скатерть со стола. Я вскакиваю и неспешно - чтобы не обольщалась - иду к ней. Поздоровавшись, мягко глажу ее ноги - она еще не проснулась, жмурится, идет наощупь. В ответ она лишь треплет меня по голове и проходит в ванную. А я остаюсь в коридоре.
Один.
Раньше мы много времени проводили вместе. По утрам меня будили прохладные прикосновения ее рук. Она ерошила и гладила меня, целовала горячими сухими губами в нос и со смехом бежала умываться. Теперь же мы встречаем утро вот так - она в спальне, а я на диване, где согревает только утреннее солнце.
Каждый день она уходит в университет, но возвращается только ночью - у нее теперь новые друзья. И жизнь у нее новая. Мой любимый секретер теперь загромождают баночки с какой-то пахучей ерундой, она больше не носит бантиков и ленточек, с которыми мне так нравилось играть.
Пока она плещется в ванной, я жду на кухне. За окном весна в полном расцвете: ото всюду пробиваются зеленые листики, природа изрядно буйствует. Я могу часами наблюдать за суетящимися птицами и первыми бабочками. От этого меня отвлекает только ее появление. Она уже расчесала волосы и преисполнилась своей обычной энергии. Напевая какой-то незатейливый мотивчик, равнодушно ставит передо мной тарелку и завтракает сама. Раньше тоже было по-другому: раньше она все время экспериментировала с едой, не скажу, что все эксперименты были удачными, но я исправно ел - она же умиленно наблюдала за мной. Я никогда и виду не подавал, что не вкусно, даже если меня потом рвало где-нибудь в кустах сирени. Теперь на завтрак вечно одно и тоже.
Я частенько пытаюсь сказать ей, напомнить, как у нас все было раньше. Но она не слушает - под звуки джаза вертится перед зеркалом и роется среди баночек. А потом она уходит. И я остаюсь один.
Нет, вы не подумайте. Я не живу одними воспоминаниями о том, как все было раньше. У меня есть и своя жизнь.
Проводив ее до университета - хоть она об этом и не знает, - я заворачиваю в гости к старым знакомым, и мы вместе шатаемся по городу. Весна в этом году - само загляденье. Птицы как будто устроили очередной дурацкий конкурс песни. Держу пари, большая часть этих пустозвонов куда лучше смотрелась бы в моей тарелке. Вдоволь набродившись, мы с ребятами под вечер заворачиваем в небольшой ресторанчик у порта - там подают отменнейшую рыбу. Мы тут завсегдатаи, нас все знают, а потому нам без труда находится местечко и замечательнейшая рыба. Я уже говорил, что здешний повар гений?
А потом мы снова идем по улицам... Весна - хорошо, поохотиться бы... Но что-то сегодня явно не мой день – после отказа этак пятого, я поворачиваю домой. Едва вхожу внутрь – слышу ее голос! Неужели мне все-таки сегодня повезло?!
Да! Она дома! Сейчас мы сядем с ней перед камином, она сделает бутерброды и горячий шоколад. Я буду таскать исключительно колбасу, и она станет притворно сердиться, пощипывая меня за уши в наказание. Мы немного покатаемся по полу, а потом в обнимку устроимся на диване и будем смотреть на огонь.
Но…
Что это?
На диване рядом с ней – чужой мужчина. Он не нравится мне с первого взгляда. Она не смотрит в мою сторону, а улыбается его рассказу. Нарочито шурша занавеской, я вхожу в гостинную.
- Тим! – окликивает меня она. - Это…
Не обращая на них внимания, я царственно прохожу мимо, в последний момент нарочито задевая вазу на комоде. Она переворачивается ему прямо на брюки и с упреком разбивается об пол. Он вскакивает, негодующе стряхивая воду с брюк, непристойно ругается. Насмешливо фыркнув, я покидаю дом, вдруг ставший мне чужим.
Если подумать, наверное надо было поступить так давно – эти отношения были нам уже совсем в тягость.
Один.
Раньше мы много времени проводили вместе. По утрам меня будили прохладные прикосновения ее рук. Она ерошила и гладила меня, целовала горячими сухими губами в нос и со смехом бежала умываться. Теперь же мы встречаем утро вот так - она в спальне, а я на диване, где согревает только утреннее солнце.
Каждый день она уходит в университет, но возвращается только ночью - у нее теперь новые друзья. И жизнь у нее новая. Мой любимый секретер теперь загромождают баночки с какой-то пахучей ерундой, она больше не носит бантиков и ленточек, с которыми мне так нравилось играть.
Пока она плещется в ванной, я жду на кухне. За окном весна в полном расцвете: ото всюду пробиваются зеленые листики, природа изрядно буйствует. Я могу часами наблюдать за суетящимися птицами и первыми бабочками. От этого меня отвлекает только ее появление. Она уже расчесала волосы и преисполнилась своей обычной энергии. Напевая какой-то незатейливый мотивчик, равнодушно ставит передо мной тарелку и завтракает сама. Раньше тоже было по-другому: раньше она все время экспериментировала с едой, не скажу, что все эксперименты были удачными, но я исправно ел - она же умиленно наблюдала за мной. Я никогда и виду не подавал, что не вкусно, даже если меня потом рвало где-нибудь в кустах сирени. Теперь на завтрак вечно одно и тоже.
Я частенько пытаюсь сказать ей, напомнить, как у нас все было раньше. Но она не слушает - под звуки джаза вертится перед зеркалом и роется среди баночек. А потом она уходит. И я остаюсь один.
Нет, вы не подумайте. Я не живу одними воспоминаниями о том, как все было раньше. У меня есть и своя жизнь.
Проводив ее до университета - хоть она об этом и не знает, - я заворачиваю в гости к старым знакомым, и мы вместе шатаемся по городу. Весна в этом году - само загляденье. Птицы как будто устроили очередной дурацкий конкурс песни. Держу пари, большая часть этих пустозвонов куда лучше смотрелась бы в моей тарелке. Вдоволь набродившись, мы с ребятами под вечер заворачиваем в небольшой ресторанчик у порта - там подают отменнейшую рыбу. Мы тут завсегдатаи, нас все знают, а потому нам без труда находится местечко и замечательнейшая рыба. Я уже говорил, что здешний повар гений?
А потом мы снова идем по улицам... Весна - хорошо, поохотиться бы... Но что-то сегодня явно не мой день – после отказа этак пятого, я поворачиваю домой. Едва вхожу внутрь – слышу ее голос! Неужели мне все-таки сегодня повезло?!
Да! Она дома! Сейчас мы сядем с ней перед камином, она сделает бутерброды и горячий шоколад. Я буду таскать исключительно колбасу, и она станет притворно сердиться, пощипывая меня за уши в наказание. Мы немного покатаемся по полу, а потом в обнимку устроимся на диване и будем смотреть на огонь.
Но…
Что это?
На диване рядом с ней – чужой мужчина. Он не нравится мне с первого взгляда. Она не смотрит в мою сторону, а улыбается его рассказу. Нарочито шурша занавеской, я вхожу в гостинную.
- Тим! – окликивает меня она. - Это…
Не обращая на них внимания, я царственно прохожу мимо, в последний момент нарочито задевая вазу на комоде. Она переворачивается ему прямо на брюки и с упреком разбивается об пол. Он вскакивает, негодующе стряхивая воду с брюк, непристойно ругается. Насмешливо фыркнув, я покидаю дом, вдруг ставший мне чужим.
Если подумать, наверное надо было поступить так давно – эти отношения были нам уже совсем в тягость.
@темы: черновики